Читаем без скачивания Огненный цикл [ Экспедиция "Тяготение". У критической точки. Огненный цикл] - Хол Клемент

— Пожалуй, кое о чем я догадываюсь. Разумеется, все это не более как гипотеза, ибо, по всем данным, чудовищные климатические изменения здесь начались примерно десять миллионов лет назад. Но мы вовремя вспомнили об одном организме, обитающем на Земле.

— Что?! Какой же это организм на Земле подвергается таким страшным перепадам температуры.

— Вы правы, насколько мне известно, таких организмов на Земле действительно нет; речь идет совсем о другом. Один из наших исследователей — кажется, Эллерби — работал с группой «горячих» животных, полученных обычным путем в самой крупной нашей кондиционной камере. Ему хотелось убедиться, в самом ли деле хищники оставляют достаточно большие куски своих жертв, чтобы те могли возродиться, и попутно своими глазами увидеть процесс регенерации, о котором нам рассказывал Дар; мы ведь не знали, происходит ли регенерация у «горячих» форм жизни. Естественно, Эллерби вел строгий учет видов и численности животных. Через некоторое время он с удивлением обнаружил в камере несколько существ, которых ранее там не видел. К счастью, он не отнес их появление за счет погрешности в наблюдениях; он тщательно проверил все обстоятельства и обнаружил, что в ходе температурных и атмосферных изменений можно получить животных непосредственно из образцов почвы, без всяких «родителей».

— А это означает...

— ...что некоторые, как мы их называем, «горячие» формы воспроизводятся из каких-то микроскопических спор, сохраняющихся в почве в течение всего неблагоприятного периода. Могут ли воспроизводиться подобным образом «холодные» формы, пока неизвестно; данных у нас нет.

— Что же отсюда следует?

— Эллерби поставил под сомнение всю теорию о том, что раса Дар Лан Ана и эти «морские звезды» с огненной кровью являются последовательными поколениями одного и того же вида. Мы обсудили его гипотезу, и тут оказалось, что Дан Лекло, в свою очередь, обнаружил в каком-то животном множество маленьких костистых шариков; эксперимент показал, что они являются зародышами «горячего» поколения того вида, к которому принадлежит это животное. Когда их удаляли, перед тем как подвергнуть животное воздействию высокой температуры и двуокиси азота, потомства не было, хотя плоть животного вела себя обычным образом. Напротив, когда температурным и атмосферным изменениям подвергались только эти шарики, из них возникали «горячие» животные в эмбриональной форме.

— Ну и что?

— А то, что «горячая» жизнь и «холодная» жизнь, по-видимому, совершенно чуждые друг другу типы жизни, которые первоначально развивались совершенно независимо друг от друга. Каждая производила споры или какой-то эквивалент, и эти споры были способны выживать в неблагоприятных условиях. В ходе эволюции некоторые формы приспособились вводить свои споры в организмы животных другого типа — возможно, устроились таким образом, чтобы споры поглощались вместе с пищей, как это до сих пор водится у некоторых паразитов на Земле.

— Но в таком случае вы должны были находить эти семена — или как вы их называете — в каждом животном, которое исследовали. Вы же сказали, что нашли их только в одном. Чем это объяснить?

— Вот тут-то и можно сослаться на пример с Земли. Вы, возможно, знаете, что существуют разновидности вирусов, обычной жертвой которых являются бактерии. Вирус как бы «прилипает» к микробу, проникает сквозь его оболочку и через некоторое время из останков бактерии высыпает до сотни новых вирусов.

— Я об этом не знал, но не вижу в этом ничего удивительного.

— Да, удивительного здесь ничего нет. Однако иногда вирус проникает в бактерию, а та продолжает жить как ни в чем не бывало.

— И это понятно. В любой популяции имеются особи более и менее иммунные.

— Позвольте мне закончить. Бактерия доживает свой срок и делится обычным образом; ее потомство продолжает делать то же до десятого или двадцатого, а иногда и до сотого поколения. И вот под воздействием радиации или какого-нибудь химического реагента или вообще по неизвестным причинам большая часть или даже целиком все потомство нашей бактерии гибнет, и из их останков появляются целые полчища вирусов!

— Вот как?

— Да. Вирус заразил свою первую жертву таким образом, что воспроизводящий материал его делится вместе с бактерией и передается всем ее потомкам. А затем как-то меняются условия, и вирусы вновь возвращаются к обычному для себя способу размножения.

— Понятно, — задумчиво произнес Берк. — Так вы полагаете, что это имеет отношение к данному случаю? Что каждая клетка существа типа Дар Лан Ана содержит в своем ядре некую частичку, которая при определенных условиях дает начало одной из этих «морских звезд»?

— Вот именно, и все же отцовского и сыновнего между ними не больше, чем между Джеком Кардиганом и его любимой канарейкой. Предполагают, что таким же образом соотносятся между собой земные растения и содержащиеся в них хлоропласты.

— По правде говоря, я плохо представляю себе, какие мы можем извлечь практические выводы из всего этого.

— Ну, это могло бы как-то оправдать несколько утилитарное отношение представителей «горячей» расы к народу Дар Лан Ана.

— Возможно. Но мне от этого не легче. Единственное утешение, что обе формы, если вам верить, для воспроизводства должны умирать. Однако ко всем моим тревогам вы добавили еще одну.

— Что вы имеете в виду?

— Ваше замечание относительно времени, которое им потребовалось, чтобы приспособиться к климатическим условиям этой планеты. Если ваши выводы справедливы, то по крайней мере одна из этих рас проэволюционировала от нулевой точки до разума нашего уровня всего за каких-то десять миллионов лет. На Земле человеку для этого потребовалось в сто, а может, и в двести раз больше времени. Видимо, эти существа — едва ли не наиболее адаптивная форма жизни во Вселенной, а ведь до сих пор пальма первенства принадлежала человеку.

— Значит, насколько я понимаю, вы опасаетесь, что они, получив доступ к нашей технологии, распространятся в глубь Галактики и начнут вытеснять человека?

— Откровенно говоря, да.

— И где же, по-вашему, они осядут?

— Да где угодно, дружище, где угодно! Земля... Марс... Меркурий... На любой из пятидесяти планет, где мы можем жить, и на сотнях планет где мы жить не можем! Даже если тамошние условия для них сейчас не подходящие, они быстро освоятся. Мне не дает покоя именно эта их способность приспосабливаться. И если дело у нас с ними дойдет до столкновений, каким образом мы будем сражаться? Как уничтожить существо, которое в состоянии отрастить себе новые конечности взамен утраченных и которое порождает целую кучу потомков, если его разорвать на куски бомбой?